Арестович: Когда мне здесь, в Украине, отдельные люди богатого ума мужчины и женщины начинают рассказывать «Ну, а че мы ни как в Литве, и ни как в Латвии, ни в Эстонии – запретим институт двойного гражданства, не будет никакого этого вашего русского языка, и Московия точно от нас отстанет и здесь не будет ничего руського, но я имею в виду не российского, а именно русского от слова «Русь» – это же высказывания на грани патологии связи с реальностью, причем такой серьезный патологии. Потому что ни Грузия, ни Литва, ни Латвия, ни Эстония не конкурирует с Москвой за первородство, а мы конкурируем. Мы здесь русские на самом деле. Если уж так уж, совсем исторически точно. Ну, чтобы была разница между русскими, которых привыкли сейчас называть россиянами, «руськие», то есть одна «с» и мягкий знак. Во Львове до сих пор есть улица «Русская», Гадячская уния, если ее внимательно почитать, – это Речь Посполитая о трех народах и один из этих народов называется русским, он же украинский. Иеремия Вишневецкий имел титул «воевода русский», Богдан Хмельницкий был гетманом русским, и все знали, что русские тут всегда. А Москвовия украла бренд и как у любого вора у тебя навсегда будут проблемы с этим. Значит мы должны исчезнуть. Задача чтобы мы исчезли, и задача чтобы мы забыли кто мы. Это главная задача, которая решает Российская империя.