Примечание редакции: пресс-служба Минпросвещения России заявляет, что утреннее сообщение Рособнадзора об исключении произведений российских «классиков», таких как Фонвизин, Пушкин, Жуковский и других из ЕГЭ по литературе 2024 года не соответствует действительности. Несмотря на это, мы считаем необходимым отметить важность сохранения текстов этих авторов не просто в школьной программе, но и в рамках ЕГЭ.
Без Пушкина. Исключив из ЕГЭ Золотой век, мы вместо патриотов получим революционеров
«Наш Киев древний, златоглавый, сей пращур русских городов»; «Изведал враг в тот день немало, / Что значит русский бой удалый, / Наш рукопашный бой!..»; «Чтоб истребил господь нечистый этот дух / Пустого, рабского, слепого подражанья»; «Да разве найдутся на свете такие огни, муки и такая сила, которая бы пересилила русскую силу»…
Всего этого российские ученики отныне знать не будут. Хорошо известно, что современный школьник не учится, а готовится к ЕГЭ. Соответственно, того, чего нет в программе этого экзамена, для него просто не существует. И теперь для школьников не станет Золотого века русской литературы — Пушкина, Лермонтова, Грибоедова, Гоголя…
Объяснения Рособрнадзора, что знания за этот период проверяются на ОГЭ, звучат неубедительно. ЕГЭ — это экзамен не по программе старших классов, а по всему курсу предмета. Исключение Золотого века из ЕГЭ по литературе равносильно его устранению из учебного плана и фокуса внимания школьников в целом.
Между тем именно русская литература XVIII и первой половины XIX века — это настоящая школа мужества и патриотизма. То есть ровно тех гражданских добродетелей, дефицит которых так остро ощущается нами в последние годы. «Полтава», «Клеветникам России» и «Бородинская годовщина» Пушкина, «Бородино» Лермонтова, грибоедовский монолог о «французике из Бордо», «Тарас Бульба» Гоголя — остроактуальные произведения, которые именно здесь и сейчас бьют прямо в точку.
И здесь сам собой возникает конспирологический вопрос: не поэтому ли их исключили из программы? Не поэтому ли от здорового патриотизма великой империи начала XIX века глаза школьников отводят в эпоху нравственного упадка, смуты и гражданского противостояния?
Список требований к ЕГЭ теперь начинается прямо с пьесы о печально закончившемся адюльтере — с «Грозы» Островского («Воспитание в системе традиционных ценностей», — говорят в Рособнадзоре). Потом — список неких изданий серии «Пламенные революционеры»: Чернышевский, Некрасов, Горький (финансировал и укрывал террористов), Андреев (второстепенный писатель, прятавший мятежников у себя на даче). Да и нетвойнист Лев Николаевич Толстой по странному вывороту мысли приветствовал революционный терроризм.
А дальше — сомнительная романтика гражданской войны: «Как закалялась сталь» и «Тихий Дон». Прочая литература ХХ века выстроена по канону перестроечной интеллигенции: мол, Россия — страна-концлагерь, в которой воплощена тоталитарная утопия.
Наша программа ЕГЭ по литературе недалеко ушла от курсов истории, бесконечно воспевающих декабристов, народовольцев-террористов и революцию 1917 года. Опираясь на предлагаемый перечень, воспитать здорового патриота, знающего родную словесность и гордящегося своим Отечеством, будет непросто.
Кто-то может сказать, что нельзя оценивать литературу по общественно-воспитательным критериям, а её главной мерой должна быть художественность. Но именно в этом плане произведения Золотого века не знают себе равных. Пушкин и Гоголь — это вершина русской изящной словесности, после которой стройная форма чаще всего уступала тяжеловесному и неряшливому содержанию. Тратить «нерезиновые» часы внимания школьника на «Полтаву» или же на «На дне»? Выбор очевиден.
Есть приписываемое Бисмарку высказывание о том, что войну выигрывает школьный учитель. По этой логике, как бы наши войны не проиграли методисты Минпросвещения, разрабатывающие рекомендации к ЕГЭ.
